Рихард Вагнер

Код участника 5

От автора перевода

Афоризмы Вагнера предоставляют возможность с необычного ракурса взглянуть на эстетические взгляды композитора-мыслителя. Вместо типичных для него развернутых, пространных рассуждений, афоризмы дают квинтэссенцию мысли-эмоции, предлагают её в доступном для симультанного схватывания виде, подобно тому, как произведение искусства в вагнеровской концепции делает обозримыми, сгущёнными связи, рассеянные по необозримому миру (см. «Чудесное в искусстве» в данном переводе).
Ещё одна захватывающая возможность – проследить за вагнеровской мыслью в процессе становления. Так, большая часть афоризмов (вплоть до раздела «Цвета и звуки») написана на обороте титульного листа рукописи «Die Kunst und die Revolution», т.е., относится к 1849-му году, времени активной работы эстетической мысли художника. Причем в своей значительной части они представляют наброски к будущему фундаментальному труду, «Oper und Drama» (1851). Эти философские наброски позволяют найти зерно вагнеровской мысли и понять процесс её роста. Также любопытно изменение приоритетов в позднейших афоризмах (которых здесь, правда, немного): смещение акцентов на более конкретные проблемы – такие, как координация музыки и внемузыкальных элементов, особенности модуляций, структура поэтической метафоры или же интерес к буддистской тематике в связи со знакомством с творчеством Шопенгауэра (с 1854-го).
В связи с последним стоит сказать ещё об одном аспекте привлекательности обращения к афоризмам. Это – возможность поместить афористическую модель высказывания Вагнера в контекст творчества тесно связанных с вагнеровским миром мыслителей – Шопенгауэра и Ницше, так же как и Вагнер, «классиков» немецкого волюнтоцентризма (иррационализма), – в том числе, в связи с ролью данной модели у них.
Так, в сравнении с первым томом «Die Welt als Wille und Vorstellung» второй том главного труда Шопенгауэра являет уплотнение высказывания, приближающее его к афористичности. И если у Шопенгауэра переход к более сжатому высказыванию связан с обращением к более частным (по мнению философа) вопросам, то Вагнер в афористической форме зачастую обращается к наиболее фундаментальным концептам своей теории. Это органично сочетается с взглядом композитора-мыслителя «изнутри музыки», где главные проблемы основных трудов связаны с личной, непосредственно творческой лейтидеей Вагнера (das Gesamtkunstwerk), а его афоризмы, в т.ч. нижепереведённые, несколько смещают главный акцент на музыку бытия, тогда как музыка бытия для Шопенгауэра связана, прежде всего, с сущностью мировой воли, прямое явление которой в музыке он в состоянии открыть, но не в состоянии раскрыть, не будучи музыкантом. Всё особенно интересно в контексте независимого формирования Вагнера как мыслителя.
Уже сама афористическая манера философствования накрепко связалась с именем Ницше. Хотя работа «Die Geburt der Tragödie aus dem Geiste der Musik» (1871), являющаяся не только первым значительным трудом Ницше, но и вершинным выражением эстетики Вагнера, далека от афористичности, в ней раскрываются в системной форме основные положения данных афоризмов. Но и с поствагнеровским (антивагнеровским, см. «Nietzche gegen Wagner») периодом Ницше приведённые наброски перекликаются как формально, так и содержательно. Уже первая мысль Вагнера о несовершенстве, уродливости и промежуточности формы человека настоящего (1849!) напрямую отсылает к «Also sprach Zarathustra» (1883-87). Сам же принцип составления набросков – чередование планов из ключевых слов и изложения особенно важных мыслей и раскрытия некоторых из положений, обозначенных ключевыми словами – напоминает ницшевский принцип, особенно в набросках к «Der Wille zur Macht» (1886-88), что говорит о глубинном сходстве психологий двух мыслителей, разделённых в жизни и творчестве ксенофобией (ксенофобией искажения см. прим. II).
Параллели с вагнеровскими афоризмами обнаруживаются и в других культурно-исторических плоскостях. Учение Кьеркегора об эстетическом как эротическом могло быть близко Вагнеру, знай он его; хотя весьма показательно, что два мыслителя видят два кардинально различных выхода из противоречия «этического» и «эстетического» – Вагнер, как музыкант-романтик, всецело на стороне музыки, о чём свидетельствуют афоризмы, тогда как для Кьеркегора «эстетическое» лишь необработанная почва. Другое отделённое от Вагнера в пространственном и мыслительном поле учение – учение Фрейда – хоть и далеко от метафизики, сближается с мыслями афоризмов относительно форм проявления бессознательного (к которым относится искусство); не стоит забывать и о внимании к Вагнеру Юнга, раскрывающего. Культурно-историческая изолированность друг от друга вышеозначенных представлений (Кьеркегора, Вагнера, Фрейда) и концептуальность различий между ними тем более рельефно доказывают как минимум то, что они затрагивают неслучайные и существенные аспекты психологической сущности искусства
Все вышеупомянутые контексты по возможности раскрыты в обширных комментариях к переводу.

Афоризмы не были опубликованы ни в первом 10-томном собрании сочинений Вагнера (Richard Wagner. Gesammelte Schriften und Dichtungen. – Leipzig : С.F.W. Siegel/E.W. Fritzsch. – 1871-1883), ни в его переизданиях 1887-88 и 1897-98 г.г.
Их публикацию можно найти в 12-том томе полного 16-томного собрания (шестое издание собрания) в 1911 (Richard Wagner. Sämtliche schriften und dichtungen. – Leipzig, Breitkopf & Härtel. – 1911. – Bd. 12. – S. 272 – 282), со стереотипного переиздания которого осуществлён перевод1. Несмотря на прекрасный подробнейший библиографический указатель, конкретно публикация афоризмов вызывает претензии небрежностью – в заглавии указанны даты 1849-51, а в конце указана дата 1864, которая относится непонятно к какой части приведённых афоризмов.
Ситуацию проясняет 8-ми томное британское издание 1899-го года: R. Wagner’s Prose Works. – London: Kegan Paul etc. – 1899. Афоризмы опубликованы в его 8-м томе, его репринтное издание: Wagner R. Jesus of Nazareth and other writings; transl. by Aston Ellis. – Linkoln and Londod: Un. of Nebraska Press. – 1995 (далее: Wagner: Linkoln and London, 1899-1995). . Основная часть афоризмов – от начала до раздела «Цвета и звуки», если верить авторам издания, написана на обратной стороне титульного листа «Die Kunst und die Revolution» (размещена на С. 362 – 374 рассматриваемого издания). Последующие афоризмы относятся к разным последующим годам; их можно найти в других частях сборника. Указанный раздел содержит некоторые другие афоризмы: о поучениях монахов (с. 362 того же изд.), об Ахиллесе и Агамемноне (с. 365), о бессмертии Ахиллеса (с. 367), которые по каким-то неясным причинам не опубликованы в переводимом немецком издании. Интересной особенностью издания является расположение текста в соответствии с расположением в рукописи.2 Так же положительным моментом является указание параллельных мест (наподобие изданий Библии), что позволяет проследить развитие одной идеи на протяжении творческого пути – для афоризмов это особенно показательно.
Остаётся посетовать на отсутствие русского перевода полного собрания, не осуществленного по причинам недостаточности силы вагнеровского движения, идеологии (с 1917), национального русского менталитета др. Важен тот факт, что Вагнер как мыслитель не воспринимается в России столь же серьёзно, как Шопенгауэр и Ницше. От этого и отсутствие перевода большинства «неосновных» соченений, в т.ч., и афоризмов. Действительно, его иррационализму не хватает рационального контроля, посему и цельности впечатления (как от учений Шопенгауэра и Ницше). Однако вербальное (эстетико-психологическо-философско-литературное) наследие Вагнера как целое даёт уникальную возможность проникнуть в психологическую концепцию, построенную живым художником огромного творческого потенциала: это – весомый повод для полной публикации литературного наследия композитора.