«Парсифаль» в Мариинском театре 16 октября

4
Средняя: 4 (1 голос)

В 1997 году этот спектакль Мариинского театра в постановке Тони Палмера положил начало моему увлечению музыкой Рихарда Вагнера. Помню как сейчас: это было необычно, не опера в классическом понимании, а именно торжественная сценическая мистерия, как её назвал сам Вагнер. Тогда я воспринял и саму музыку, и постановку примерно как Парсифаль впервые увиденную службу в храме Грааля: волнительно, торжественно и не совсем понятно. Уже на следующий день я обнаружил, что музыка «Парсифаля» не отпускает меня; пусть я не мог воспроизвести её в голове «от и до», она каждый день внезапно всплывала из памяти, её звуки заполняли все мои мысли. Я как сумасшедший покупал диски разных дирижеров и исполнителей «Парсифаля», и чем больше слушал, сравнивал, думал, тем сильнее тянуло меня снова и снова увидеть постановку Тони Палмера.

За 21 год существования спектакль пережил всего лишь 18 представлений, почти половину из них с моими овациями, а потом канул в лету. Новость о его возвращении на сцену по достижении совершеннолетия, как самого спектакля, так и моего вагнерианства, несомненно, обрадовала меня, я очень захотел его увидеть, ностальгия просто загрызла. При этом в душу закралось сомнение, будет ли эта постановка актуальна для публики спустя столько лет. С такими чувствами 16 октября я зашёл в зал исторической сцены Мариинского театра, как это у водится у маэстро Гергиева, спустя 30 минут после анонсированного времени начала спектакля.

Насколько плох маэстро с time management, настолько он хорош в интерпретации Вагнера! Пусть похрюкивает и подпевает во время симфонических отрывков (я специально выбрал билет рядом с дирижерским пультом, чтобы эти звуки услышать), но драйв его оркестра не позволяет расслабиться ни на минуту в течение всех пяти с половиной часов спектакля, скрашивая естественно обветшавшую со временем режиссуру.

21 год назад постановка Тони Палмера со свойственным ей величественностью, размерностью, пафосом казалась более чем уместной, тем более она была первой постановкой «Парсифаля» на Мариинский сцене. В наши дни иначе как архаизмом или поводом для ностальгии для таких как я, её не назовёшь.

На дворе эпоха поколения Z и повсеместной диджитализации, а нам преподносят статичные мизансцены вперемешку с долгой медленной ходьбой по сцене актеров в костюмах стиля не то «бомж пати», не то каторжников. Это не просто скучно, такая трактовка оставляет стойкое ощущение, что история Парсифаля - это всего лишь миф, либо далекое, покрытое нафталином прошлое. А так хотелось бы, чтобы в ногу со временем, наравне с другими ведущими театрами мира, Мариинский заявил, что она про каждого из нас сегодня, про наше духовное становление и самопознание. Увы, этого не произошло.

Было бы неблагодарностью обсуждать певцов, каждый из которых в этот вечер впервые исполнял свою партию в «Парсифале», спасибо им всем,но я позволю себе сделать несколько наблюдений. Первое действие началось «за упокой», распевались долго, почти час, вплоть до арии Амфортаса. Мало репетировали, стушевались? Не знаю, но начало и второго, и третьего действия были смазаны точно так же. Практически все хоры звучали глуховато.

Вадим Кравец исполнил две драматически противоположные партии за вечер - Клингзора и Амфортаса (заменил Алексея Маркова). Снимаю шляпу, это нелегко! Клингзор получился у него гораздо лучше!

Михаил Векуа (Парсифаль) первые два акта волновался, а третий исполнил очень легко и чисто. Поразительный певец и актёр, люблю его во всех его ролях, а теперь и в роли Парсифаля. Со стороны казалось, что сделанные ему парик и одеяния были нелепы.

И, наконец, Кунди - восхитительная Мария Гулегина, настоящая актриса, своей актёрской игрой оживила спектакль. Если не ошибаюсь, это была её первая в жизни вагнеровская партия. Очень неплохой дебют, но, на мой взгляд, пока ещё в стиле итальянской оперы. Буду с удовольствием следить, как она будет дальше «приспосабливаться» к вагнеровскому репертуару.

О чём это я так долго пишу? Пытаюсь дать ответ на вопрос, зачем Мариинский театр возобновил постановку Тони Палмера? Если для того, чтобы возвратить «Парсифаля» питерским вагнерианцам, то большое за это спасибо. Если для того, чтобы новые зрители, не меломаны, полюбили последнее творение Вагнера, то стоит задуматься, достиг ли театр своей цели. В любом случае, искреннее спасибо за дежавю!

Еще о возрожденном "Парсифале"

4

Согласна практически во всем с уважаемым Вячеславом Власовым. Про постановку Тони Палмера писать не буду - она осталась прежней. Замечу только, что по моему ощущению, ориентировался английский режиссер, как и художники сцены, не столько на классический Байройт Вагнера-Павла Жуковского, сколько на петербургские постановки Шереметева. Сужу по эскизам декораций,костюмов, фоткам артистов той поры. Такие же "кулисы" по бокам сцены - то колонны храма, то массив леса. И такая же смена перспективы благодаря заднику -- то озеро, то небо, то стена храма с готической розой. Если постановка все та же, и многие ее уже видели и помнят, то исполнение - действительно новое. Все солисты сменились по сравнению с 1990-ми. Порадовал Юрий Воробьев - Гурнеманц: пожалуй, он был лучше всех и вокально, и сценически. Кундри-Гулегина очень старалась, но получалось неровно: то удавалось схватить парадоксальный образ этого таинственного раздвоенного персонажа - то вдруг будто бы все терялось. Вокально - то же самое: то впечатляюще слушалась ломаная, причудливая партия, где странно чередовались низкие, насыщенные,грудные звуки и пронзительный верхний регистр, а то внезапно что-то срывалось, начинался крик вместо вокала, а пару раз и мимо нот она откровенно промазала. Сцена искушения во 2 акте в целом вышла бледновато, как-то "неискусительно". Амфортаса и Клингсора "в одном флаконе" пел Вадим Кравец. И первый герой ему удался заметно лучше, чем второй. Клингсор получился невыразительный и совсем не страшный, особенно по контрасту с тем, как умеет петь и играть демонического волшебника Евгений Никитин -- мариинский супер-Клингсор, выступавший в этом амплуа везде, от "Мет" до Баварии и Вены со звездами,вроде Вальтраут Майер или Катарины Далайман. Амфортас, кстати, Никитину совсем не удавался, а Кравец и спел, и сыграл его, по-моему, очень убедительно: прочувствованно, но и без наигранных "пережимов", да и про августейшее королевское величие своего персонажа артист не забывал. Парсифаль-Векуа, лучший тенор Мариинки, был немножко не в своей тарелке. Исполнение корректное, все вроде бы в порядке, но... Укрепляюсь в своем мнении, что герои-философы, страдальцы и депрессивные нытики (вроде Тристана) - не его амплуа. Отлично у него выходят живчики и проказники, вроде Логе или Зигфрида. Оркестр был в целом на высоте (дир.- Гергиев), не считая пары киксов медных в Увертюре. Однако главная проблема не во всех этих дотошно перечисленных мной мелких "недотягах". Как-то все время не оставляло впечатление, что исполнителям скучно. Что они отрабатывают положенное. Совсем не ощущалось высшего вдохновения -- а без этого как играть "Парсифаля"? В общем, было никак не духоподъемно. Хотя очень красиво. И вполне профессионально. Не знаю, может, это эффект премьеры, и они освоятся и распоются-разыграются. Дальше теперь покажут 8 ноября и в апреле-- посмотрим, что будет. И еще любопытно, как мариинский "Лоэнгрин" и возрожденный "Парсифаль" смотрятся диптихом -- две постановки, выдержанные в едином стиле. Интересно, это нарочно так задумывалось? Наверное, да.