Рихард Вагнер

Тут вроде как просили подумать и не голосовать «дружно в первом порыве»… :-) Но вот я подумал, а всё равно «Обычная человеческая трусость» – самая емкая из предложенных формулировок. Потому что она говорит действительно об общечеловеческом качестве, а не о каких-то отдельных перипетиях сюжета, так или иначе приплетённых к этому случаю. Вагнер, конечно, немножко подставил Вотана в этом месте и на самом деле хотел показать, что за всё приходится платить, а не то что Вотан записной трус – да он им и не является! Только ведь заплатить Фрике можно было и каким-нибудь другим способом, более накладным для себя, но менее накладным для Зигмунда. Но Вагнер, как художник, вынужден был здесь по-честному вывести норму большинства – показать, что в критической ситуации человек скорее предпочтёт по-тихому выступить подлецом и трусом, лишь бы не лишиться своего основного достояния и привилегий. Это, конечно, не отменяет «политических соображений», но у Вотана они вторичны, иначе он не переживал бы так, а напротив, считал бы себя хитрым стратегом. Но он даже не пытается никого в этом убедить, он пытается только оправдаться и утопить в гневе свой позор.

Совсем однозначного ответа о причинах этого «предательства», мне кажется, нет и быть не может - ни из списка, ни в принципе. Потому что вопрос вообще сформулирован слишком прямолинейно, а с такой символической фигурой, как Вотан, всё сложнее. Но тем не менее, если уж выбирать, проголосовал… и оказался в одиночестве. Поэтому объяснюсь. Понимаю, что реагировать по принципу «а вот был, кстати, похожий случай», не совсем правильно, но не учитывать жизненные реалии ведь тоже не правильно…

Одним словом, коротко рассказываю реальную историю. Жил-был человек (назовём его Вова), закончил университет, пошёл работать в перспективный банк, женился (назовём его жену Фаина), родил дочь (её назовём Рита) - и тут у него случился страстный роман, который, однако, быстро закончился, но родилась ещё одна дочь (назовём её Зина). Фаина пережила это с большим трудом и большими истериками, но вроде бы через пару лет простила. Вова успешно строил карьеру, молча мечтал, как когда-нибудь познакомит своих дочек, а пока по-тихому дарил Зине подарки на дни рождения и платил алименты - конечно, не со всех доходов (этого Фаина бы не допустила), но даже 15-25 тысяч в месяц на девочку было, согласитесь, достаточно. И вот когда Рите исполнилось 20, а Зине 18, эта Зина вляпалась в нехорошую историю (статью называть не буду, но она не тяжкая, а так, для молодых дураков). Узнав об этом, Вова (разумеется, ни слова не говоря Фаине) залез в общую заначку, предназначенную для покупки машины Рите, и нанял для Зины дорогого адвоката. Но Фаина тоже проверяла эту заначку и, конечно, обо всём узнала. Последовал ультиматум: «Ты должен отказаться от этой … и забрать деньги». Причины понятны - опять обманул, кинул законную дочь в угоду незаконной - плюс к тому, Фаина сама работала в судебной системе и утверждала, что если адвокат Зину одну из всех вытащит, то никто в это не поверит, а всё спишут на неё, Фаину, и у неё будут большие проблемы. «Я не могу забрать деньги, я уже подписал договор» - отвечал Вова. «Нет, можешь, хотя бы часть - переподпиши договор с адвокатом только на предварительное следствие, а всем скажи, что ни на что другое у тебя денег просто нет - типа, кончились, не рассчитал» - повторяла Фаина, что Вова после некоторого количества увёрток и согласился сделать.

Похоже? Согласен, не совсем, но общая линия примерно та же самая. Причём, что характерно, Рита, узнав об этой истории, сказала, что лично она готова подождать с машиной, сколько нужно - вытащить сводную сестру (которую она никогда не видела) сейчас важнее. Но мнение дочери Фаину вообще не интересовало, она стояла на своём как танк. И ни один человек, насколько мне известно, даже мысленно не упрекнул Вову в том, что он струсил или что-то в этом роде. Потому что в такой критической ситуации человек действительно выбирает то, что для него важнее - свою «основную» семью, карьеру своей жены и т.д. Предателем Вову посчитали разве что родные Зины, и то только потому, что сначала он согласился помогать до конца, а потом дал задний ход.

Зине в итоге дали два года - меньше, чем всем остальным, с кем её повязали - адвокат всё-таки поработал. Вова, конечно, переживал, но больше был рад, что с его семьёй, что называется, обошлось. И у себя в банке он, конечно, никому не говорит, что у его внебрачной дочери теперь ко всему прочему ещё и судимость. Я, конечно, не социолог, но уверен, что 90% нормальных людей в сложившихся условиях на его месте поступили бы так же. Поэтому я с чистой совестью проголосовал у Вотана за «ответственность перед основной семьёй», так как считаю, что все другие соображения у обычного человека в подобных случаях уходят на второй план. Вотан, конечно, не обычный человек, но с другой стороны, полагаю не нужным объяснять, что смерть Зигмунда у Вагнера - это просто аллегория общего понятия «предательства» тех, кто от тебя дальше, в пользу тех, кто тебе ближе. Поэтому это действительно такое предательство в кавычках, даже если говорить конкретно о нём, а не о философских идеях и жизненных проблемах самого Вагнера, которые он постарался протащить через Вотана больше, чем через всех других своих героев.

Хм... А давайте чуть изменим условия задачи - с целью усиления аналогии. Предположим, Зина вляпалась не сама по себе, по собственной дурости, а выполняя Вовино задание. Или даже не зная, что это было задание - Вова её в темную подставил. Причем, светит ей за это не два года, а расстрел... Интересно, как бы Вы в таком варианте отнеслись к Вовиной "семейственности"? :-)

С этими «вляпалась не сама по себе» и «в тёмную подставил» Вы путаете две вещи. Подводить человека – Зину, Зигмунда, Зиглинду – к какому-то решению можно и долго, и тонко. Но в конечном счёте человек принимает решение всё-таки сам. Для Вагнеровских героев было бы просто и элементарно не поддаваться сразу своим чувствам, а сделать всё то же самое, но немножко в другом порядке. Сначала просто поговорить, достать меч, Зигмунду убить этим мечом Хундинга, после чего и признаваться Зиглинде во взаимной любви и уходить вместе. Тогда не было бы никакого нарушения брачных клятв, и Фрике предъявить Вотану тоже было бы нечего. Вотан расставил вехи на пути Вельзунгов, но не мог заставить их в первый же вечер броситься в объятия друг друга – это был их собственный выбор. Он, может, и думал, что они нужны ему именно такие – готовые наплевать на все социальные нормы, но в таком случае он ошибся. И они ошиблись, убежав вместе сразу. Так что в том, что так получилось, виноваты по крайней мере обе стороны. А если уж по большому счёту, то Зигмунд и Зиглинда, взрослые люди, подставились сами – Вотан их ни к чему такому не вынуждал. Он просто не предвидел того осложнения, которое из этого может произойти. А когда оно произошло, у него не было возможности поступить иначе. Если бы он отказал Фрике в праве «вершить власть по её брачному ведомству», он вообще никому уже не смог бы помочь. Потому что рухнула бы его собственная власть, основанная на чётких договорах – а с ней и положение всей его божественной семьи, и исход боя Зигмунда с Хундингом стал бы тоже неясен. То есть проиграли бы, скорее всего, все – во всяком случае, проигравших было бы явно больше, чем при выбранном Вотаном исходе, когда он взял ответственность на себя и пожертвовал по факту одним Зигмундом.

А если говорить про Вовину ситуацию – я уже объяснял, что «расстрел» ни при чём, это аллегория. И если женщина (жена) ставит в сложившейся ситуации вопрос жёстко (а она имеет на это право), то очень глупо со стороны Вовы было лишиться своей настоящей семьи только для того, чтобы его побочную дочь-наркоманку не посадили. Это было бы действительно ещё куда ни шло, если бы он сам был наркобароном и был заинтересован в этом деле лично. Тогда да – надо было бы отказываться от тех, кого привык считать самыми близкими, и признавать, что Зина ему ближе всех, и драться за неё несмотря ни на что. Но во всех других случаях, когда компромисс недостижим, действует довольно простая математика: что мы имеем в итоге – трёх несчастных людей или одного? И если двое из этих трёх тебе к тому же важнее того, одного, то выбор, кого «предавать», предопределён. Тут правильно написали, что надо вообще по жизни стараться не делать вещей, за которые потом так или иначе придётся расплачиваться. Но если уж не получилось, то готовность к расплате – это не трусость. Трусостью было бы устранение от решения проблемы с самого начала. Но когда человек попробовал и просто не получилось – это не трусость, и не политические соображения, и как правило, даже не недомыслие, если, конечно, не считать «недомыслящим» всякого человека, не настолько ушлого и изворотливого, как Талейран.

Мой голос - за "другое", и это другое, на мой взгляд - "обычная человеческая ГЛУПОСТЬ". Дорогуша Вотан, как дитё малое, на протяжении всего "Кольца" действует под влиянием сиюминутного "хочу", не пытаясь хоть на полшага просчитать последствия своих действий. Даже великаны в "Золоте Рейна" проявляют больше дальновидности, не говоря уж о Логе, Фрике и прочих Альберихах и Хагенах. Не удивительно, что он раз за разом попадает в ловушки, которые "ну просто не предусмотрел", а пытаясь выпутаться, крушит правых и виноватых... И разве можно его за это винить, бедняжку? Ведь он хотел как лучше! Он такой сложный, противоречивый и многогранный, что за одно это ему можно все простить! Невинен, как дитя - правда, дитя с гранатометом и ядерным чемоданчиком... :-)

Тут правильно написали, что надо вообще по жизни стараться не делать вещей, за которые потом так или иначе придётся расплачиваться. Но если уж не получилось, то готовность к расплате – это не трусость

Это здорово, в даннном контексте :-). А ничего, что Вотан расплачивается за свои ошибки не своей репутацией и властью, а чужой жизнью? Так, конечно, очень удобно быть "не трусом". И ещё удобнее объявлять жертвы всего лишь невинной "аллегорией". А рассуждение, что если Имярек потеряет власть, всем будет только хуже, поэтому любые его преступления ради сохранения власти оправданы - старо как мир...

Выражаю глубокую признательность уважаемому Огнеру за попытку хоть как-то вступиться за Вотана и устроить хоть какую-то дискуссию. Большинство, я так понимаю, не намерено сходить с позиций, объясняющих всё "обычной человеческой трусостью" и "обычной человеческой глупостью". Причём некоторыми это мнение распространяется не только на обсуждаемый конкретный эпизод, но и на Вотана как персонажа вообще. С точки зрения многих людей я, наверное, выскажу сейчас полную крамолу, однако у меня Вотан, как лицо при большой власти, наилучшим образом ассоциируется с Б.Н. Ельциным. Не могу сказать, что тот был великомудрым правителем - нет, непросчитанных действий у него хватало. Однако у меня просто язык не поворачивается назвать ни глупцом, ни трусом человека, способного в 60 лет воспринимать столь новые для себя идеи, рискнуть и сделать такой поворот на 180 градусов.

Ну да бог с ними, с правителями. Вагнер же в своём Вотане хотел вывести вовсе не правителя, а, представьте себе, интеллигента - да, добившегося определённых целей и положения, да, вынужденного постоянно идти на компромиссы, на обман и даже на предательство, но при этом человека действительно очень неоднозначного, в котором высокое и низкое плотно переплетено. А вас послушать, дорогие оппоненты, так выходит, что у Вагнера-то это совсем и не получилось... А что же тогда получилось?

И кстати, в развитие "современно-приземлённой" темы, начатой Огнером - предавать своих детей нехорошо и даже прямо-таки отвратительно, да? А то, что каждый четвёртый проходящий мимо вас взрослый мужчина, не платит своим детям даже тех смехотворных алиментов, которые прописаны в законе (специально для тупых) - это не предательство? Кто-нибудь сказал хотя бы одному из таких двуногоходячих, что он предатель и тупой трус? Нет, в лучшем случае мы просто стараемся не общаться с подобными особями. А между тем, на них, как правило, никакие Фрики не давят, и это предательство - исключительно их собственное решение, не вызывающее у них ровным счётом никаких переживаний (всё же есть некоторое отличие от "дорогуши Вотана", да?) И никаких достижений, хоть сколько-то кому-то ценных, за такими существами, как правило, не числится тоже. Так что с ними делать исходя из вашей высокой морали? И какой - я уж не говорю практический, но хотя бы теоретический - смысл в такой морали, если она вместо понимания человека попросту игнорирует двойственность его природы?..

Но, к счастью, всё это не имеет отношения к искусству, которое воздействует как раз через более глубокое понимание. Героя без "обычной человеческой трусости" ещё как-то можно представить, хотя персонаж, которому не нужно хоть немножко преодолевать себя, конечно, малоинтересен. Но без "обычной человеческой глупости"... да без этой естественной предпосылки с ним же просто ничего не произойдёт, так какой же он герой? ))

Присоединяюсь к благодарности Огнеру за попытку вступиться за Вотана - и одновременно выражаю глубокое возмущение, что благодарностями обойдены юзеры, которые на Вотана нападали - это же необходимое условие для того, чтобы кто-то мог вступиться! Нападающие - столь же ценные кадры в деле устроения дискуссий! :-)

Если же серьезно, я полностью поддерживаю мнение, что из "белых и пушистых" герои малоинтересные - именно ошибки, а то и преступления, героев создают, чаще всего, предпосылки для сюжета - а наличие дополнительно мозгов и/или совести создает также и предпосылки для развития самого героя.

Однако, мне кажется, мы вообще с этой дискуссией забрели куда-то в сторону - в опросе же требовалось просто ответить на вопрос, что именно послужило причиной действий Вотана, а вовсе не давать моральную оценку этой причине. Если кто-то предлагает ответ, что этой причиной является трусость, или глупость, или ещё что-то нехорошее, это само по себе ещё вовсе не означает, что он не видит никаких объяснений и оправданий и не признает "смягчающих обстоятельств".

Хотя, на мой взгляд, моральную оценку Вотану в целом дал сам Вагнер. Он сочинял сюжет сам, был волен карать и миловать - и в финале "Кольца" все предприятия Вотана, все его дела и надежды терпят полное фиаско. Не только он сам, но и все прочие боги в результате его действий теряют власть и гибнут... Что это, как не осуждение и приговор со стороны автора, как бы ни был ему лично герой симпатичен и какие бы он ни видел для него оправдания?

Естественно, забрели - в смысле, "с дискуссией куда-то в сторону". Но из самых лучших побуждений )) Вот Вы, например, уважаемая Монстера, после этого мудрого замечания пишете, что моральную оценку Вотану дал сам Вагнер - ну и как я могу на это не ответить? Вагнер давал оценку не Вотану, но в принципе хотел показать - на поверхности - что "новый мир" желательно построить на иных основаниях, "без тотальной власти золота". А если брать глубже - то "новый мир" просто должен быть построен взамен "старого" - а потом должен закончиться этот "новый" и на его место прийти "совсем новый", и нет ничего бесконечного, даже власти богов, и всё умирает, чтобы возродиться вновь

Это во-первых, а во-вторых, Вагнер всё-таки придумал этот сюжет не сам, он его просто по-своему перекомпоновал. В первоисточнике же боги погибают - разумеется, отдельно от Зигфридов, Брунгильд и т.д., это вообще немножко разные истории - но клан Вотана так или иначе погибает (их съедает большой волк, если помните). На поверхности это опять же самим себе накликанное наказание за не очень достойный "облико морале". А если глубже, то и здесь всё то же самое: всякая отдельная история - людей, родов, богов - неминуемо заканчивается, и заканчивается смертью, продолжается же только общее бытие, в которое они на время вплелись.

Однако последним абзацем я всё-таки хочу напомнить, что дискуссия у нас действительно должна быть вроде как о более частном случае. Но, с другой стороны, понятно, что если мы рассматриваем побудительные мотивы, то их оценка из нас так или иначе вылезет )) Ну трудно людям - тоном, словом или чем-то ещё - не выразить хоть как-то своё отношение к обсуждаемой теме, и ничего тут не поделаешь, без своего "я" мы говорить практически не умеем. Да и не надо - просто осудить Вотана за тот конкретный случай очень легко, а признать его мотивы достойными намного труднее, потому я и выразила благодарность уважаемому Огнеру. Взгляд "с противоположной стороны" на тот же самый предмет всегда ценен. Поэтому, если кто хочет законно погнобить - пожалуйста, но я призываю активно высказывать альтернативные точки зрения, если таковые ещё имеются.

Как известно, трудно найти черную кошку в темной комнате, особенно если её там нет. Это я про достойные мотивы :-). Все-таки за свою версию поборюсь, воспользовавшись введенной Огнером методикой бытовой аналогии. В моем случае - гипотетической.

Предположим, некий Вася купил коттедж в престижном месте и возмечтал завести крутую сторожевую собаку. Тайком завел где-то на стороне щенка бультерьера, втихаря его дрессировал, добился замечательной злобности, чтобы щенок только Васю признавал, на остальных кидался - и тут о затее узнала Васина жена. И заявила, что, во-первых, такого урода в своем доме не потерпит, а во-вторых, держать собак такой породы запрещено законом и уставом коттеджного поселка. Вася повздыхал - и щенка утопил... Вопрос: в чем причина предательства Васи по отношению к псинке?

Можно спорить о правомерности термина "предательство" в данном случае - действительно, не жену же было Васе бросать из-за собаки! Можно сказать, что причиной печальной судьбы щенка была Васина ответственность перед семьей или страх перед законом - а я думаю, что главная причина в том, что Вася - дурак, и не подумал вовремя, годится ли данная собака для его целей. Все остальное - следствия.

Вотан, замечу, отрекся от Зигмунда не тогда, когда Фрика "жестко поставила вопрос", а когда ему доказали, что вся затея не решает поставленной задачи вернуть кольцо, не нарушая договора. А этот факт никак не зависел от действий и личных выборов Зигмунда и Зиглинды, он был таковым с самого начала, Фрика просто ткнула Вотана в него носом. До того Вотан был готов интересами Фрики пренебречь, потому как считал свои цели важнее. Но раз Вельзунги для этих целей оказались бесполезны - то сразу семья стала важнее. А в чем причина этой бесполезности - смотри выше в примере с Васей :-).

Я проголосовала за «другое», и могу объяснить, за что именно, хоть кому-то моё мнение может тоже показаться и категоричным, и не отвечающим прямо на вопрос. Тем не менее, я думаю, что три первых приведённых в ответах мотивировки у Вотана совпали примерно в одинаковой мере. Но главным чувством, которое у него при этом возникло и которое стало определяющим в его согласии на настояния Фрики, стало чувство жалости к себе. Именно его он пестует потом в занудном монологе перед Брунгильдой во втором акте, а в третьем оно уже переходит в злость на то, что дочка не поняла и не пожалела его, бедного-запутавшегося, как ему хотелось. Это чувство было, очевидно, свойственно и самому Вагнеру, но во всяком случае в «Валькирии» он сумел его к концу преодолеть и вывести Вотана на новый уровень понимания происходящего.
И с тем, что Вотан был как-то особенно глуп и непредусмотрителен, я не согласна. Если с такими строгими критериями подходить, то надо тогда 95% людей в дураки записывать. При этом оставшиеся 5% окажутся в большинстве не "умными", а просто нерешительными "трусами". Тут кто-то уже справедливо отмечал, что норма - это способ поведения большинства. И во всяком случае, по сравнению с этой нормой Вотан достаточно умён, просто хватается за много дел одновременно, поэтому часто происходят накладки.И это тоже нормально для человека такого типа - главное,что решает он возникающие проблемы достаточно быстро, при этом, правда, не забывая ныть перед самыми близкими о том, как ему тяжело.

Покамест "Обычная человеческая трусость" лидирует, как можно было предсказать и заранее. Из "Другого" обозначены "Обычная человеческая глупость" (что отчасти пересекается с вариантом №4) и "Жалость к себе". Может, кто-нибудь ещё выскажется на сей счёт? До окончания опроса десять дней осталось...

Кровосмешение, на которое пошёл Зигмунд - это закономерный итог той свободы, ради которой Вотан его создавал. Вляпавшись в историю с кольцом, Вотан встал перед неразрешимой загадкой: где взять свободного героя, который бы, в то же время, сам сделал то, что нужно Вотану для спасения богов? Зигмунд не является подлинно свободным не только потому что Вотан ведёт его. Мнимая свобода Зигмунда - это делание наоборот, наперекор общественной морали. Это точно такая же зависимость от неё, только со знаком "минус". Хундинг - это просто обычный, заурядный мужчина, носитель морали, против которой протестует Зигмунд. Более того, он демонстрирует Зигмунду благородство этой морали: даже узнав в Зигмунде кровного врага, он не убивает его на месте, а приглашает на честный поединок.

И что делает Зигмунд жестом своей свободной воли? Он грязно предаёт Хундинга, похищая у него его жену, мало того, он совершает инцест, многократно усиливая гнев Фрики против него. То есть, чисто по-человечески он поступает как последняя сволочь. При этом он всё это делает из добрых эмоциональных побуждений, как и свои прежние аналогичные "подвиги", поэтому всё равно претендует на большее сочувствие, чем грубый, но порядочный Хундинг. Наконец, Зиглинда во всей этой истории выступает в роли невинной жертвы. После бегства с Зигмундом она желает только смерти. Грош цена его состраданию с такими результатами.

Итак, этот анализ показывает, что в этом треугольнике по факту отрицательным персонажен является именно Зигмунд, который заслужил свою кару по справедливости. Но при этом Вагнер экспуатирует ход "у персонажа только начала жизнь налаживаться, как он погибает", с помощью коротого вызывает сильное сочувствие. Кроме того, Зигмунд не преступает через совесть в корыстных интересах, он искренне не понимает ценности общественной морали, поэтому его преступления носят лишь внешний характер, а не являются отражением его злой души.

Но вернёмся к свободе. Вотан упоминает, что сам наделил своего сына свободолюбивым духом. Т.е., все преступления, совершённые Зигмундом, за которые его преследуют и в конце концов убивают, являются, в конечном счёте, результатом воли Вотана. Все измены, которые припоминает Вотану Фрика, свидетельствуют о том, что Вотан и сам абсолютно аморален, но при этом, в отличие от своего сына, понимает смысл морали и даже имеет аргументы, чтобы содержательно ответить Фрике, а не просто бунтовать: без любви брак не свят. Но груз преступлений Зигмунда слишком велик для того, чтобы этого аргумента хватило. Дальнейшее поведение Вотана очень похоже на поведение внесистемного оппозиционера (вполне распространённый типаж современной интеллигенции, однако): он весь такой смелый и дерзкий ровно до тех пор, пока не подоспела настоящая опасность, и тогда сразу начинаются обращения в международные суды по правам человека и всё такое. Он пытается держать оборону ровно до тех пор, пока Фрика не требует с него клятвы. Клятва для Вотана, власть которого зависит от соблюдения договоров, является серьёзным шагом. Он оказывается перед выбором: либо отказаться от клятвы и навлечь на всех богов проклятие Фрики, либо поклясться погубить своё продолжение. Как и всё интеллигенты, вечно недовольные режимом, Вотан труслив и даёт задний ход. Он клянётся. Но у него всё ещё есть возможность манёрва: либо нарушить клятву и потерять власть, либо погубить сына и на какое-то время сохранить власть, понимая, что без свободного героя долго он не протянет. В этой ситуации Вотан делает вполне разумное решение: погубить сына, а дальше посмотрим по ситуации. Фрика только что доходчива объяснила ему, что прощать преступления Зигмунда не имеет смысла именно с точки зрения той задачи, ради которой Зигмунд создавался. Вотан, как типичный интеллинент, смотрит на жизнь сквозь призму своих иллюзий, и сам таких вещей не видит. Ему даже великаны в "Золоте Рейна" объясняют, что если он нарушит договор, потеряет власть, словно издеваясь над его названной мудростью. Более здравая и приземлённая жена, как и великаны, открывают "мудрому" мечтателю глаза на реальность, и он принимает вполне разумное решение.

Но тут он сталкивается с подлинной свободой и нефромальной, сердечной моралью, которую олицетворяет Брунгильда. Если Фрика и Хундинг являются носителями своего рода формализованного добра, внешней порядочности, а Вотан и Зигмунд являются сентиментальными аморальными бунтарями, то действия Брунгильды являются подлинно свободными, поскольку она действует не по принципу подчинения либо бунта, а по ситуации. Выслушав Вотана и его объяснения тому, почему Зигмунд должен погибнуть, она добросовестно идёт выполнять волю отца. Но встретившись с Зигмундом, который готов убить беременную сестру, она испытывает сострадание и - что важно! - впервые в жизни решается нарушить отцовскую волю. Из этого ничего не получается. Как мы помним, Вотан пойман в тиски и обязан выполнить клятву, данную Фрике. Он выполняет эту клятву, но после этого происходит нечто странное: он обрушивает свой гнев на Брунгильду. Мало того, когда сёстры пытаются её защитить, он и на них обрушивает свои угрозы. Т.е., равную, жену, он боится, а на послушных дочерях отыгрывается. Прямо как в популярной песне "Я бью женщин и детей".

Этот анализ показывает, что расклад "божественной" тройки такой: Брунгильда - положительный персонаж (и вообще единственный персонаж оперы, поступающий действительно высокоморально, ради сострадания жертвующая собой), Вотан - отрицательный (как и Зигмунд, не типичный злодей, а слащавый мерзавец-тряпка наподобие Алёши Валковского из "Униженных и оскорблённых" Достоевского, образ эдакого неосознанного зла), а Фрика - жертва его бесконечных измен, которая в итоге получает кровь, отмывающую её честь.

Вопросов, почему Вотан предал Вельзунгов, не остаётся: это действительно было всего лишь разумное решение, до которого бы Вотан не додумался без заземляющего влияния жены. Кроме того, в целом в "Кольце нибелуга" прослеживается такая структурная схема:

1. Золото Рейна. Все действующие лица - сверхъестественные существа
2. Валькирия. Люди появляются, они действуют и страдают, но их судьбы и предназначение находятся во власти богов. "Незаменимых нет".
3. Зигфрид. Смертный человек вершит свою волю вопреки произволу богов. Боги и люди соперничают на равных.
4. Гибель богов. Боги бездействуют, их судьба зависит от интриги, разворачивающейся среди смертных.

Т.е. с каждой оперой роль богов качественно снижается.

Объяснение причине гнева Вотана можно найти психоаналитичное. Свобода, а также победа Зигмунда, созданного как носителя свободы, - это латентные, подавленные желания Вотана. Их реализует своими действиями Брунгильда, вызывая рефлекторную агрессию. Вотан действует как воинствующий гомофоб-латентный гей. Перед ним помахали красной тряпкой - тем, что он запретил себе сам, он страшно завидует тем, кто этого себе не запрещает, и вместо того чтобы воспользоваться предоставляющейся возможностью (что наверняка, судя по предыдущим событиям, сделала бы на его месте более лабильная Брунгильда) он уходит в психологическую защиту: всем запретить, тех, кто осмелился сказать своим желаниям "да!", жестоко покарать. Вторую половину третьего акта Брунгильда пытается пробить эту стену, чуть ли не устраивая обвинителю сеанс психоанализа, во время которого он сам честно признаётся в том, что испытывает то, что через 100 лет Лакан назовёт отвращением к чужому наслаждению, но добивается лишь смягчения наказания. Задетый фантазм Вотана, в структуру которого фундирован запрет, защищает статус-кво. Вотану кажется, что он жаждет свободы, но когда он сталкивается с ней лицом к лицу, он делает всё ради того, чтобы всё шло по плану. Так работает его невроз, сформированный необходимостью блюсти заключённые договоры.

Это возвращение к давно закрытой теме с обличением всеобщей аморальности странным образом совпало с требованием РПЦ об исключении из школьной программы, как аморальных, рассказов Бунина, Чехова и Куприна. И в том, и в другом случае рассуждения о семейной морали предпринимаются людьми, по-видимому, не имеющими ни семей, ни детей. Можно было бы просто посмеяться, благо Вагнер тут вообще никаким боком, но странная слаженность, однако... Тем более комментатор в истинно киселёвском стайле приплетает сюда психоанализические )) термины, внесистемную оппозицию и прочие далёкие от темы вещи, создающие кое-кому очень удобную кашу в голове читателей. Какое отношение внесистемный оппозиционер, вынужденный ходить с зашитыми карманами и носить письма в СПЧ в вытянутых руках, имеет к Вотану, которого дерзают убеждать только самые близкие? Где Зигмунд грязно предает Хундинга, когда он ему ничего не обещал? Придушить этого сонного грубияна подушкой и забрать свою законную хозяйственную половину вместе с лишним мечом, между прочим, ничего не стоило, но неблагородным Зигмунду и Зиглинде это даже в голову не приходит.

Вотан отправляет Брунгильду из Вальгаллы, даже до смягчения наказания, давая ей шанс хоть на какую-то жизнь - хоть она не будет заложницей этой договорно-золотой клетки в роли вечной стюардессы, а попробует что-то другое - борьбу, любовь, детей наконец. Так-то ей ничего этого не светило, а тут вроде как и наказание есть, и план номер два запускается. Ну и вообще такой неплохой чендж нарисовался: сына сюда, дочь туда. Зигмунда же, если вспомнить, в предложенном ему вояже в Вальгаллу только его одноместность не устраивала - вот и все предательство. Как были они с Зиглиндой порознь, так порознь и остались, но Хундинга Вотан ликвидировал, чтобы дочка больше не маялась. В общем, тут долго можно рассуждать, но по итоговому рассчету никакого криминала не случилось. И нечаянной радостью никого не обошли, и договоры нарушены не были - просто нормальный такой многоходовый форс-мажор, нормально и разруленный.

Но то у Вотана, он по ходу привык ко всяким таким странным совпадениям. И такого, чтобы какой-нибудь Хундинг на Хагена агентом работал, ему видеть не случалось. А тут, да с такими громкими заголовками, поневоле задумаешься :-)

На Ваши вопросы имеет смысл ответить.

Какое отношение внесистемный оппозиционер, вынужденный ходить с зашитыми карманами и носить письма в СПЧ в вытянутых руках, имеет к Вотану, которого дерзают убеждать только самые близкие?

Ну, вообще-то моё намерение было в том, чтобы показать, как вагнеровский образ интеллигента попал в цель, и современные прецеденты всё точно так же укладываются в показанные Вагнером психологические паттерны. В принципе, в психологической трактовке образа интеллигента я опрался на статью "Что делать с недобитой интеллигенцией?" одного человека с ником Иеро. Разве Вагнер не сам писал, что его Вотан - это образ интеллигенции? Разве в тексте его либретто нет тех мест, на которые я опираюсь в своей трактовке? Как раз интерес и представляют конвергентные совпадения (одно из которых подметили и Вы). Ни Киселёв, ни Иеро в своих выступлениях / текстах наверняка не опираются на творчество Вагнера, но всё же при вдумчивом подходе обнаруживают схожуюю проработку одних и тех же тем.

Где Зигмунд грязно предает Хундинга, когда он ему ничего не обещал?

Ну, вообще говоря, "ищи оружие" - это такой призыв, который в ситуации Зигмунда должен повергнуть в уныние и простимулировать забыть о моральных принципах. Возможно, я использую слишком резкую формулировку. Но всё же. Хундинг поступает честно и благородного: зная, что Зигмунд - его кровный враг, он, тем не менее, не убивает его, безоружного и беззащитного, у себя дома, а вызывает на честный поединок на следующий день. Но вот Зигмунд находит оружие. И что он делает? Вместо того, чтобы успокоиться и дожидаться поединка он наставляет Хундингу рога и сбегает с его женой. Т.е. он пользуется благородством Хундинга в личных целях, совершая против него преступление. Чувства Хундинга очень понятны: он и так уже наслышан об аморальности Вельзунгов, рискнул принять у себя одного из них как гостя и нате вам! Гость тут же сделал ему пакость. Пригрел на груди змею, называется.

В остальной части Вашего поста я не вижу возражения, скорее, наоборот, развитие моих мыслей под другим углом. Единственное что, мне кажется интересным не то, какие стратегические цели стояли за наказанием Брунгильды, а именно гнев Вотана.

Но вот Зигмунд находит оружие. И что он делает? Вместо того, чтобы успокоиться и дожидаться поединка он наставляет Хундингу рога и сбегает с его женой. Т.е. он пользуется благородством Хундинга в личных целях, совершая против него преступление
Ну да, какой-то дикарь с саблей, лопаясь от самодовольства, назначает тебе поединок, и, смачно отрыгнув, валит дрыхнуть. И тут ты неожиданно узнаешь, что батя, занимающий ныне большой пост в минобороны, а раньше рулившей военной частью за лесочком, про всю эту петрушку заранее знал, и в подполе оставил ручной противотанковый гранатомет системы Нотунг, и ящик зарядов к нему. Естественно при таком раскладе учитывать какие-то интересы будущего трупа глупо - с саблей против гранатомета у него шансов ноль, а вот женушка у него очень даже симпатишная и сама не против, поскольку дикарь этот ее саму уже достал хуже горькой редьки, да и из барахлишка кой-чего можно прихватить, лишним не будет.
Так что все предельно логично.
Вот только патроны за давностью лет отсырели - облом-с.
"Я за лом - а он приварен" ©

Не совсем так. "Гранатомёт системы "Нотунг"" - это лишь потенциальная возможность победы. Ошибка Зигмунда в том, что он сказал "гоп!", не перескочив. И потом, зачем им вообще потребовалось бегство? Если Зигмунд знает, что он сильнее, как раз логично было бы спокойно убить Хундинга, а потом уже забирать его жену и всё такое. Вообще, потенциальные возможности - это палка о двух концах. Потенциальный труп - ещё не труп, и богов лучше не гневить. Правда, возможно, Вы пошутили. Тогда вопрос, как в Вашу трактовку вписывается бегство, снимается.

Ну зачем бегство - как раз понятно. Там же Хундинг не один, кто на Зигмунда зуб имеет. А на всю деревню банально патронов не хватит.

вот вы, как обычно - о себе любимых и дивайсах системы Нотунг. А там, между прочим, была ещё Зиглинда - и что ей нужно было сделать, чтобы не уронить своё облико морале в ваших просвещённых глазах?
Зигмунду сказать:
"Дорогой, твои вирши о весне и обо мне - это то, чего я всегда ждала. Но давай подождём ещё немножко - завтра ты завалишь эту тушу, а вечером мы, со свечами и бургундским, отпразднуем эту победу, как положено!"
А Хундингу с утра, соответственно:
"Ну доброе, коли не шутишь... у тебя поединок типа сегодня... да ты иди-иди, а я тут пока по хозяйству... соберу кой-чего..."

Именно Зиглинда была не готова встретиться утром с Хундингом и врать ему в глаза положенные пожелания победы. Хотя она и не хотела смерти Хундинга, о чём говорит её отчаянный крик в процессе боя (это "Maenner!", кстати, действительно иногда ставят так, как будто набежала уже целая деревня хундинговой родни). Ни с той, ни с другой стороны речь на самом деле не шла о каком-то сугубом благородстве, речь шла о честности - и честными были все.

Что касается вагнеровского заявления "Вотан - образ интеллигента", то я уже высказывалась о том, что образ по факту получился шире. Но здесь у нас, похоже, решили открыть филиал Клуба Гремучего Благовещения. Мягко говоря, я не в восторге от этой организации, хотя её упрёки русской интеллигенции в излишней мечтательности не лишены оснований. Но в таком случае надо прямо говорить, что Вагнер - очевидно, в силу своих личных особенностей - именно русского интеллигента в Вотане и вывел. Потому что западноевропейская интеллигенция со своей основной задачей - привнесения культуры в массы и построения взаимоуважительного, достаточно однородного и непротиворечивого общества - справилась, а вот наша в силу собственной большей внутренней противоречивости - увы, до сих пор нет. (Кто на этом месте открыл рот для вымета про мусульманское нашествие и "вот теперь мы посмотрим" - в туалет и там испражняться; тема обсуждаема здесь, но не в таком формате.)

Мне, кстати, нравится трактовка уважаемого Fremdera о форсмажорно начатом, но задуманном на самом деле заранее эксперименте с Брунгильдой, снимающая вопрос о предательстве и, соответственно, о лобовых моральных оценках. Вообще не очень понятно, зачем они нужны в искусстве, где каждый новый пласт понимания вносит коррективы в мораль предшествующего. Впрочем, если все участники дискуссии усилили свою "лобовитость" просто для пущей доходчивости, то всё нормально - получилось интересно.

Думаю, в те времена, которые описаны в "Валькирии", женщина была чем-то типа собственности мужа. На это указывает то, что Фрика во втором акте призывает покарать Зигмунда, а не обоих Вельзунгов. Т.е. согрешил мужчина, а женщина, с которой он вместе согрешил - лишь его инструмент. В общем, похоже, что ситуация такая, что её действительно никто и не собирался особо спрашивать её мнения. Хотя святые для Фрики семейные устои нарушили они оба, отвечает за это Зигмунд один. В противном случае, она бы оставила Зигмунда Вотану, раз ему он нужен, но оторвалась бы на Зиглинде.

Ещё мне подумалось, что четыре оперы "Кольца" отражают разные этапы развития философии. "Золото Рейна" - это платонизм: из первородной идеи (течение Рейна) разворачивается всё действие. "Валькирия" - это Ренессанс, пробуждение человека, ещё не осознавшего свою суть. "Зигфрид" - это гегельянство, уже объяснял, почему, в другой теме. А "Гибель богов" - это постгегелевская пессимистическая философия вроде Ницше, Киркегора и Шопенгауэра.

Во-первых, ей не было нужды самостоятельно карать Зиглинду. Эту кару жене должен был обеспечить выигравший поединок Хундинг - ничего хуже этого Фрика при всём желании не могла бы придумать. Даже если бы Зиглинда при таком раскладе сообразила после гибели Зигмунда оперативно куда-то побежать (без Брунгильды), её шансы удачно скрыться были близки к нулю.

Во-вторых, Вотан в разговоре с Фрикой ведёт себя вполне благородно. Она упрекает его, но он, кажется, ни слова не говорит о том, что его измены были необходимостью - помимо всего прочего. Любая мораль в такой ситуации вторична. Люди, которых миллиардный муравейник, могут позволить себе мораль для упорядочивания процесса воспроизводства внутри этого муравейника - у кучки богов такой возможности по вагнеровскому сценарию просто не было. Фрику, конечно, жаль, но в данном сюжете следует смотреть правде в лицо - хотя бы одним глазом. Вагнер прописал этот момент именно так, а не иначе, надо думать, не только по личным причинам, здесь есть мысль и поглубже - неприятная, но полезная агитаторам за христианскую мораль.