В 1913 году музыкальные театры по всему миру отмечали 30-летие со дня смерти Рихарда Вагнера. Скорбный юбилей принёс им и радостную весть: в Германии истекал срок охраны авторских прав на произведения композитора. Это означало, что со следующего года вагнеровские творения могли исполняться на сцене свободно, без согласия наследников Вагнера и без уплаты роялти в их пользу. А «Парсифаль», последняя опера маэстро, ставившаяся исключительно в Байройте, теперь могла быть показана на любой сцене мира.

В прошлом платежи театров наследникам Вагнера были внушительными. Так, например, роялти за постановку «Кольца нибелунга» составляли 15% от кассового сбора, две третьих из которых уплачивались Козиме Вагнер, вдове композитора, и треть – Альфреду Гроссу, другу, казначею и поверенному вагнеровской семьи, взявшему на себя охрану авторских прав.

Данное эссе посвящено анализу «культуры отмены» в Санкт-Петербурге во время Первой Мировой войны, когда Российская империя объявила бойкот операм Рихарда Вагнера. Автор обсуждает степень популярности творений Вагнера в предвоенный период, жизнеспособность «отмены Вагнера» в годы войны, а также быстроту отмены бойкота сразу после подписания Брестского мира. В основе эссе – проведённый автором анализ более тысячи номеров ежедневной петербургской (петроградской) газеты «Обозрение театров» за 1914 – 1918 годы.

Представляю вашему вниманию неопубликованную главу из повести «Грааль и Цензор» о цензуре первой постановки "Парсифаля" в Российской империи. В этой главе цензоры Михаил Толстой и Сергей Ребров размышляют о том, как завоевавшая сердца петербургской публики музыка Рихарда Вагнера попала под «культуру отмены» с началом Первой мировой войны.

Русской публике был предначертан долгий путь к знакомству с тетралогией Рихарда Вагнера «Кольцо нибелунга». В феврале 1863 года во время гастролей в городе на Неве Вагнер исполнил для публики фрагменты ещё не оконченного «Кольца». Композитор пытался убедить Великую княгиню Елену Павловну профинансировать завершение и постановку тетралогии, он даже читал ей по вечерам либретто своего произведения в гостиной Михайловского дворца. Не откажись Елена Павловна от предложения Вагнера, родиной «Кольца» вполне мог бы стать Санкт-Петербург. Маэстро не слишком долго переживал из-за отказа княгини: вскоре благородную миссию спонсора принял на себя баварский король Людвиг II, он же выделил средства на постройку вагнеровского театра в Байройте, где в 1876 году тетралогия была впервые представлена публике.

«Воссоединение на берегах Даугавы» – рассказ о становлении в 1837 – 1839 годах в Риге характера тогда еще молодого, а теперь всемирно известного композитора Рихарда Вагнера. В моем повествовании переплелись семейные драма и счастье; тяжелый быт и муки творчества начинающего маэстро, его безграничный талант, целеустремленность и огромная сила воли, благодаря которым Вагнер навсегда останется на вершине мирового музыкального олимпа.

Посвящается 180-летию со дня вступления Рихарда Вагнера в должность капельмейстера Немецкого театра в Риге в августе 1837 года.

К 155-летию гастролей Рихарда Вагнера в Санкт-Петербурге

Морозный февраль 1863 года. Невысокого роста немец в берете, укутанный в поношенную шубу, прибыл в Санкт-Петербург с мечтой поразить публику своей музыкой и встретиться с «самой милой и приятной княгиней, которую когда-либо знал». Как сложилась бы судьба Рихарда Вагнера, будь тогда русская княгиня более благосклонна к великому композитору?