Традиция литературной обработки мифа, вероятно, так же стара, как и сама литература. Собственно, что есть миф, как не результат многовековой истории творческого пересказа услышанного или прочитанного? Из этого прямо следует факт, который авторами литературных обработок почему-то редко осознается: любое талантливое дополнение, сюжетный поворот, новая интерпретация мифа, сколь бы оригинальными и "авторскими" они ни были, питают, в числе прочего, сам миф и становятся его частью в глазах последующих "обработчиков".

Предуведомление
Все цитаты из тетралогии "Кольцо Нибелунга" Р. Вагнера - в переводе В. Коломийцова, из "Младшей Эдды" - в переводе О. А. Смирницкой, прозаические цитаты из "Властелина Колец" Дж. Р. Р. Толкина - в переводе В. С. Муравьева. Цитата из "Калевалы" - в переводе Л. П. Вольского, из "Песни о Нибелунгах" - в переводе Ю. Б. Кор-неева. Стихотворение из "Властелина Колец" - в переводе В. Г. Тихомирова.

* * *

Доклад по случаю пятидесятилетия смерти Рихарда Вагнера был прочитан Томасом Манном в Мюнхенском университете 10 февраля 1933 года, накануне фашистского переворота. Ясное и неприкрытое развенчание автором нацистского вагнеровского мифа, естественно, вызвало крайне негативную реакцию баварских властей, тут же включивших против писателя весь арсенал подвластной им пропаганды. Буквально на следующий день появилось открытое письмо под названием «Протест вагнеровского города Мюнхена» за пятьюдесятью подписями. Однако столь резво и удачно собранный протест был вызван в действительности совершенно различными причинами. В докладе было достаточно поводов для полемики и помимо политики. Эстетические критерии и философские выкладки Томаса Манна порой неоднозначны и не являются истиной в последней инстанции.

Источник: журнал "Реальность фантастики" №2 (42), 2007 г, статья из серии "За пределами ведомых нам полей"

Летают Валькирии, поют смычки.
Громоздкая опера к концу идет.
Осип Мандельштам.

«Может быть, «Нибелунги» очень великое произведение, но уж наверное скучнее и растянутее этой канители еще никогда ничего не было... Все эти Вотаны, Брунгильды, Фрики и т.д. так невозможны, так нечеловечны, так трудно принимать в них живое участие. Да и как мало жизни!»[2]

А ведь говорил — вернее, писал в личной корреспонденции — не дилетант, и не упрямый консерватор, и не враг фантастики: Петр Ильич Чайковский. Неужели принц Зигфрид из «Лебединого озера» ближе к жизни, чем Зигфрид Вельзунг из «Кольца Нибелунга»?